понедельник, 12 декабря 2005
А это то, на что меня Женечка вдохновил. У него была одна из любимых тем - древнегреческие философы, мы досократиков чуть ли не полтора месяца проходили. (Когда весь курс, от них, родимых, с заходом на Восток и до нашего времени - два семестра).
читать дальшеПроснулся как-то утром заплаканный Гераклит. На часы посмотрел -
уже девять, завтрак начался, да и пара скоро. Пошел в умывальник -
тот, что на первом этаже третьего корпуса. А там по полу текут четыре
ручья. Посмотрел Гераклит и сказал вслух:
- Все течет!
Перешагнул через ближайший ручеек, подскользнулся, и подошвы его
тапочек аккуратно вьехали в следующий. Гераклит брезгливо потряс ногой
и отступил к двери, оставляя на полу мокрые отпечатки. В этот момент в
умывальник вошел Кратил. Гераклит кивнул подбородком на творящееся бе-
зобразие и сказал:
- Видишь? В одну и ту же реку нельзя войти дважды!
"Изрядным надо быть чайником, чтобы входить в эту реку хотя бы
один раз,"- подумал Кратил, но обнародовать свое наблюдение при Герак-
лите постеснялся.
В дверях появился Парменид с зубной щеткой в руках и полотенцем
через плечо. Он, конечно, слышал разговор и не мог в нем не поучаство-
вать, так как Гераклит считался его научным оппонентом.
- Что за чушь вы тут мелете? - изысканно осведомился он. - "Все
течет, все меняется"... Вон, видите, все четыре крана тряпочками завя-
заны? Так что ничего не течет... и, главное, ничего не меняется.
И все трое, посмотрев друг на друга, расхохотались - примерно
так, как Рома Азбаков смеется: громко, заразительно и всем на радость.
Этим бы все и закончилось, если бы не ехидный Аристотель, которому бы-
ло нечего делать на первой паре. Он все это и записал, за что получил
дружеский щелбан от Кратила и славу первого доксографа от отдаленных
потомков. Вот так, господа, не зря говорится, что философия сама себе
праздник. И все течет... и ничего не меняется... а главное, жизнь
прекрасна, что удивительно.