воскресенье, 23 ноября 2014
Пропущенная сцена из "Одиссеи капитана Блада".
Не самый светлый период в карьере капитана Блада: зима 1688—1689, Тортуга, ром. В таверне к нему за столик подсел человек, который учился медицине в Лондоне и Париже и, в отличие от бакалавра Питера Блада, остался в профессии, хотя, подобно ему, имел и другое увлечение. Познакомились, разговорились, выпили, еще выпили. А когда капитан проснулся, ответ на вопрос «где я?» превзошел самые смелые его ожидания... Никогда — никогда! — не заключайте сделок с пьяными.
Совершенно классный фик, вканонный и вхарактерный, бережно обходящийся с историческими и географическими реалиями. Блад прекрасен. НМП прекрасен. Все очень-очень здорово. В общем, горячо рекомендую. читать дальше—...Сурок поднялся на горку, миронтон-миронтон-миронтэн... Увидел то, что за горкой, миронтон-миронтон-миронтэн... Очень хорошо, оставим так. Сурок спустился с го-орки, миронтон-миронтон-миронтэн... А это мы закутаем как следует и отнесем преподобному Муру... Увидел новую горку, миронтон-миронтон-миронтэн...
Смутно знакомый голос негромко напевал, бормотал, как делают люди наедине сами с собой. Напевал по-французски, умиротворенно и фальшиво, забирая на рефренах то слишком высоко, то слишком низко, а бормотал по-английски. Питер Блад открыл глаза и увидел зеленый цвет. Зеленое, и больше ничего. Нечто зеленое, освещенное снаружи ярким солнцем, целиком накрывало его лицо.
Капитан вскочил на ноги, нашаривая рукоять пистолета. Зеленое оказалось гигантским листом какого-то растения. Он стоял на прогалине в густом лесу, а неподалеку на земле сидел человек, привалившись спиной к дереву, и держал на коленях что-то вроде громадной книги.
— С пробуждением, капитан Блад, сэр. Отдых пошел вам на пользу, не правда ли?
— Вы — Ханс Слоан, доктор. Вы купили у меня кору.
Слоан кивками подтвердил оба умозаключения. Вид у него был не такой постный, как в таверне, длинное лицо сияло приветливой улыбкой. Теперь, при солнечном свете, на его коже были видны многочисленные оспинки. И он расстался со своим париком, повязав голову красным бумажным платком по моряцкой моде.
— Какого дьявола мы тут делаем?
— Ботанизируем, сэр, — Слоан устремил на него ясный взгляд светло-карих глаз. — Позволю напомнить, что вы сами изъявили такое желание.
— Я?.. — Этого капитан Блад не помнил. Но, если говорить откровенно, не помнил он многого, и не за один день. Они сидели «У французского короля». Доктор Слоан из Киллилей оказался приятным собеседником, насколько этого можно ожидать от шотландца, — внимательным, дружески расположенным, не склонным к пустым церемониям и к тому же знатоком античной поэзии. Сам он почти не пил, канарское прихлебывал еле-еле, но беседы это не портило. К сожалению, в памяти Питера Блада не сохранилось почти ничего из того, что этот малый рассказывал о себе, хотя он мог поклясться, что Слоан не скрытничал. Как будто бы что-то про Гамильтонов (какие у него могли быть дела с этой хитрой и влиятельной фамилией?), про Лондон, а затем почему-то про Францию... И, что еще хуже, капитан совершенно не помнил, о чем рассказывал он сам. У него было тягостное впечатление, что они долго обсуждали особенности женской натуры, в первую очередь умение женщин судить о мужчинах, отличать достойных людей от недостойных, и он мог только надеяться, что обсуждение не перешло от теорий к примерам из жизни. Тогда уже из таверны они ушли и пили в какой-то каюте, куда перекочевал и бочонок рома от «Короля». Команда на корабле была своя, люди Блада, но это была не «Арабелла», а, кажется, «Атропос». Однако, черт подери...
— Где это мы?
Глаза шотландца удивленно расширились, потом сощурились, но голос остался вежливым и серьезным.
— В лесу, на склоне Северного холма, примерно в пяти милях от Чарлзтауна.
— На Багамах? — недоверчиво переспросил Питер Блад. Ни лес, ни склон никоим образом не напоминали Багамские острова.
— С вашего позволения, нет. Этот остров носит название Невис.
— О, вот как.
Невис, английское сокращение названия, данного первооткрывателями, — Нуэстра-Сеньора-де-лас-Ньевес, Богоматерь в Снегах. Хотя можно биться об заклад, что на эту землю от сотворения мира не упало ни одной снежинки... Капитан оперся плечом о дерево, вытер пот со лба. Около двух суток ходу от Тортуги (неплохо бы выяснить, какой нынче день). Круглый холмистый остров, похожий на тарелку с пирогами, накрытую зеленым платком; в двух милях к северо-западу, за проливом, без затей называющимся «Узким», — Сент-Кристофер, к юго-востоку Монтсеррат. Невис — жемчужина английской короны, Королева Карибов, богатейший остров сахарных плантаций. Питер Блад, знаменитый пират и мятежник, находился сейчас на английской земле, где его при аресте повесят, чуть лучшей альтернативой были французские земли на Сент-Кристофере, где его просто схватят и за вознаграждение передадут английским властям. Кстати говоря, на Невисе он бывал и раньше, года полтора назад, по сугубо приватным делам, и даже не своим, а одного из членов команды — впрочем, дела старых друзей по Барбадосу были и его делами. Так или иначе, местный представитель губернатора английских Подветренных островов навряд ли его забыл. А при себе у него лишь пистолеты и патронташ, а рядом вместо Волверстона, Питта и остальных — полоумный доктор, поющий про сурка... Питер, Питер, или тебе не говорили в юности, что пьянство ведет ко многим бедам?
— Не можете вспомнить? — мягко спросил полоумный доктор. — Не ставлю это вам в вину, так как мне доселе не приходилось видеть, чтобы человек столько пил, да после этого еще ходил и отдавал команды. Один из ваших кораблей отправлялся пополнить запасы продовольствия, и вы были столь любезны...
— Я вспомнил. Благодарю вас, доктор, и прошу извинить за неучтивость.
В самом деле, теперь он вспомнил. Они договорились о сделке с перуанской корой, но доктор не встал и не распрощался. До него дошел слух, что один из кораблей эскадры капитана Блада вскоре отправляется к Подветренным островам, где провизия куда дешевле, чем на Тортуге. Может ли он узнать, к каким именно?.. Голландские владения, Саба или Синт-Эстатиус? Это промысел Божий! Для вас ведь не составит труда взять несколько миль к югу? Капитан, вы крайне обяжете меня, если позволите отправиться на этом корабле! Конечно, за соразмерную плату. Изволите ли видеть, у меня там остался друг и коллега, а также необходимо вывезти некоторые вещи... Получив согласие, доктор произнес тост за моряков, а потом за естественные науки, все, какие существуют в христианском мире, и особо — за ботанику, лучшую из наук. Он говорил о лондонском Королевском обществе, членом которого имеет честь состоять, о великих открытиях последнего столетия, о невероятной пользе, какую принесли они коммерции и медицине, и о том, что ботанические штудии суть занятие для истинных джентльменов...
— Я решил отправиться с вами, — произнес Питер Блад, словно пробуя на вкус это утверждение, слишком нелепое, чтобы быть правдой.
— Вы сказали, что были бы рады отправиться со мной, чтобы свести знакомство с местной флорой и посвятить свой досуг научным занятиям. Именно так и выразились, причем повторили это несколько раз и были весьма настойчивы. Ваши люди приняли это к сведению, корабль пошел на голландские острова без вас, но в нашем распоряжении остались лодки. Одноглазый джентльмен уповал на то, что маленькая прогулка будет вам полезна.
Питер Блад сел рядом с доктором Слоаном, который тем временем вытащил из сумки плеть какой-то лианы длиной фута в три и со счастливым видом укладывал ее зигзагом на листе бумаги, как вышивальщица ленту.
Верно, так все и было. Они поднимались по склону, утренняя прохлада скоро сменилась удушающей жарой, движения сковывала слабость, как после хорошего удара по голове, но доктор лез вперед с неутомимостью индейца, еще успевая взмахами мачете расчищать полузаросшую тропу, и просить пощады было бы недостойно. Наконец они пришли сюда, доктор опустил на землю свою сумку, набитую тропической травой, и скомандовал отдых...
— Волверстона нечасто называют джентльменом. И я могу представить, в каких выражениях он... уповал. Проклятье, я даже не захватил фляги?
— Держите, — Слоан подал ему деревянную фляжку. — Там вода.
Блад сделал несколько глотков, потом смочил ладонь и протер лицо. Чувствовал он себя на удивление хорошо, принимая во внимания обстоятельства. Даже голова не болела.
— Благодарю. Вы ведь меня еще чем-то поили? Там, внизу?
— Вы все вспомнили, — удовлетворенно заметил Слоан. — Очищающее средство, мой собственный рецепт. Отвар тимьяна, пять капель...
Капитан Блад показал жестом, что обойдется без подробностей.Читать полностью здесь:
bfb-1.diary.ru/p201177894.htm